— Идти далеко, — сказал он.

Но другой возможности не было, и ИР посадил машину прямо в снег.

Ким натянула капюшон и надела маску от ветра, пока Солли переобувался. Поверхность озера рябила в свете прожекторов, и когда Ким высунулась наружу, ветер попытался вырвать дверь у нее из рук.

Деревня почти не была видна — два-три дома торчали из воды. У самого берега стояла сторожевая башня, а в песке тонуло белое здание с надписью ЗАКУСКИ.

— Это берег Кабри, — сказала Ким, вспомнив карту. Солли вылез и осмотрелся. Ветер сбрасывал волосы ему на глаза.

— Ты что, ничего на голову не взял? — спросила Ким.

— Нет, — ответил он. — Не знал, что едем на прогулку.

— Замерзнешь. — Она посмотрела на задние сиденья. — Где-то у меня там есть альпинистская шапочка.

— Нормально, Ким, ничего со мной не случится.

Она все же нашла шапочку и протянула ему, но он ответил упрямым взглядом. Ким пожала плечами и включила наручный фонарь.

— Может, тебе тогда здесь подождать?

— Пошли, — буркнул он, застегивая ворот куртки и засовывая руки в карманы.

Ким включила обогрев куртки, и они направились к деревьям. Снег скрипел под ногами. Ветер ровно дул от озера, и они шли к нему спиной. Никто из них не заговаривал, пока они не дошли до защищающих от ветра деревьев.

— Как ты? — спросил он, когда они укрылись от ветра. Волосы у него были заснежены.

— Нормально. — Из-под капюшона она глядела, будто в туннель.

Он показал направление и пошел вперед. Что-то стряхнуло снег с верхних ветвей.

Ким поглядела вверх, подумав о диких животных.

— Солли! — спросила она шепотом. — Как ты думаешь, здесь нет зверей, которых стоит опасаться? Может быть, пум? Или медведей?

Терраформисты в мудрости своей не забывали ничего. На Гринуэе даже комары были.

— Не знаю, не думал об этом.

— А у тебя, случайно, оружия с собой нет?

— Нет, — ответил он. — Если на что-нибудь напоремся, отобьемся палкой.

— Отлично, — ухмыльнулась она. — Главное — быть готовыми.

Пробравшись через чащу и несколько полян, они вышли на тропу, которая вроде бы шла в нужную сторону.

Они миновали разрушенный дом, заросший молодым лесом, почти незаметный — его было видно только метров с двух. Сбоку тропы стояла скамейка.

— Когда-то эта дорожка вела на берег, — сказал Солли. Ким посмотрела на карту:

— Ага, вот она.

— Мы правильно идем?

— В нужную сторону. Уже недалеко.

— Тебе не кажется, что стоило бы вернуться и прийти сюда утром?

— Мы уже здесь, Солли. Давай быстро посмотрим, чтобы я могла сказать, что была тут, и можно будет возвращаться.

После гибели Трипли вилла и обстановка достались по завещанию Саре Бейнс, его матери. Сара закрыла дом, но не смогла его продать. Деревня пустела. Людей мучили воспоминания и опасения, все боялись, как бы не взорвалась и остальная часть горы, и плотина могла в любой момент рухнуть.

И потому никто в доме не жил с тех пор, как Трипли вернулся из последнего рейса.

На поляне с рухнувшим навесом они сошли с тропы, перебрались через ручей, съехали по склону и запутались, выбирая направление, потому что не подумали о компасе.

— Я-то точно не виноват, — сказал Солли. — Я думал, что мы будем сидеть в своем флаере и смотреть на озеро.

Теперь впереди шла Ким. Деревья снова встали тесно. Кое-где снега намело выше ее ботинок, он забивался внутрь, И ноги стали мерзнуть.

Трудно было определить направление. Один раз они выскочили на болотистый участок берега. Пришлось повернуть, пройти шагов сто по своим следам и попробовать пойти в другую сторону. Ким никогда не любила пеших походов и начинала уже жалеть о своей затее, когда их путь пошел вверх.

— Может быть, это оно, — сказала она. — Вилла на верхушке низкого холма.

Идти было скользко. Они падали по очереди и бултыхались в снегу, и Солли, который, наверное, предпочел бы сохранить недовольный вид, не мог удержаться от смеха.

Но они поднялись на вершину и там была вилла!

Если за деревянной изгородью когда-то и был газон, он давно скрылся под кустами и бурьяном. Сама вилла стояла в переплетении хвойных деревьев и дубов. Она поросла лианами, ветра давно снесли крышу. И входной двери тоже не было.

Ким посветила фонарем на здание, сравнила с принесенным снимком.

— Да, — сказала она, — это она, вилла. Вопросов нет. Они обошли здание сзади. Боковая стена развалилась. Окна были разбиты, рамы высажены. Над северным крылом разрослись дубы.

Дом был кирпичный. Двухэтажный, со стеклянным куполом, овальными окнами, ротонда, башенка. Кайл Трипли дешевку не покупал. Ким стояла в снегу, завороженная развалинами.

— О чем ты думаешь?

— Наверное, о бренности всего сущего. И еще мне интересно, бывала ли здесь Эмили.

Следом за Солли она перешагнула порог ротонды. Приятно было убраться с ветра. Ким посветила фонарем на интерьер, почти полностью разрушенный. Купол двумя этажами выше покрылся грязью и зарос травой. Во времена Трипли через него были видны звезды.

Стены облупились и потрескались. Провисшая лестница вела на второй этаж и переходила в круговую галерею. На обоих уровнях было несколько дверных проемов, а на нижнем — камин.

Одна дверь висела в раме на единственной петле, другие двери не сохранились. Центральный коридор открывался позади ротонды и вел к дому. Солли посветил в него, и в конце показались ступени, ведущие вниз. Пол потрескивал.

— Осторожнее ступай, — сказал Солли.

Пол замело землей и листьями. В комнатах первого этажа было пусто. Ким посветила вверх, пытаясь рассмотреть второй этаж. По стенам метнулись тени.

— Вряд ли мы здесь что-нибудь найдем, — заметил Солли. По твердой поверхности заклацали когти. Какое-то животное метнулось прочь от света, но Ким не успела рассмотреть.

— Белка, наверное, — предположил Солли.

— Или крыса.

Вокруг дома завывал ветер, стучали ветки.

Будь Ким одна, она бы сейчас это бросила и вернулась к флаеру. Она с избытком выполнила свои обязательства перед Шейелом. И перед Эмили.

Но они проделали долгий путь сюда, и Солли, наверное, сочтет, что ей надо хотя бы осмотреть верхние комнаты.

Сначала лестница. Подняться и посмотреть, что там такое. Солли пошел впереди, ощупывая ступеньки. Вся конструкция качалась и проседала. Возле верхней площадки одна доска поддалась под ногой. Солли потерял равновесие и чуть не спустился быстрее, чем хотел, но Ким успела его схватить и втащить обратно. В этот момент она не могла не сравнить себя с той девушкой из «Общества правильных действий».

— Может, я это плохо придумала, — сказала она, еще дрожа. Они осторожно поднялись до конца и быстро заглянули во все двери. Кое-где провалился потолок, комнаты занесло землей и опавшими листьями. Ковры сгнили.

Наверху нашелся остов старой кровати и комод без ящиков, разбитый стол, пара стульев. И пахло здесь очень сильно.

Из разбитых стен торчали трубы. Раковины, ванны и души были полны накопившимся за десятилетия мусором.

Они спустились вниз.

Комнаты первого этажа были не так сильно разрушены, поскольку чуть лучше были прикрыты от стихий. Но и здесь не осталось целой мебели. С потолка свисали провода, полы сгнили, а в углу лежал полуобглоданный труп белки, завалившийся за столик, который, когда протерли столешницу, оказался шахматным. Ким где-то читала, что Кейн любил эту игру, и подумала, не играл ли он с Трипли. И если да, то кто выигрывал.

В кухне и столовой нашелся поломанный стул и раскиданная посуда. Сквозь пол проросли стебли трав.

Солли стоял посреди ротонды, со скучающим видом посвечивая фонарем по углам. Ему уже надоело, и он был готов возвращаться.

Ким направилась к ведущей вниз лестнице.

— Только гляну, — сказала она, ощупывая перила на прочность.

— Осторожно, — предупредил он.

Ступени проседали под ногой.

— Наверное, тебе стоит остаться здесь, — предложила она. — Твоего веса лестница может не выдержать.